Елена Толстая. Визит русских писателей в Англию в феврале 1916 года
Бьюкенен сам отобрал участников делегации — так, чтобы наличествовал весь политический спектр. Либеральная петербургская «Речь» представлена была Владимиром Дмитриевичем Набоковым, основателем и вторым лицом в конституционно-демократической партии, известным борцом за конституцию. Он официально возглавлял делегацию.
От умеренно-националистического, «центристского» московского «Русского слова» прибыл ветеран русской журналистики Василий Иванович Немирович-Данченко, корреспонденции которого запомнились английским читателям еще со времен Шипки и Плевны.
Алексей Толстой был приглашен как корреспондент петербургских либерально-солидных, «профессорских» «Русских ведомостей», по мнению многих — лучшей русской газеты, где он успел напечатать цикл военных корреспонденций из Волыни и Галиции (осень 1914) и с Кавказа (февраль 1915), которые нравились и широкому читателю, и ивановско-бердяевскому кружку, и издать книгу «На войне» (1915).
Правое крыло, газету «Новое время», традиционно прогерманскую и антианглийскую, представлял Ефим Егоров, а официоз, «Правительственный вестник», — его бывший редактор Александр Башмаков. В ходе визита развернутые репортажи публиковали все авторы, кроме последнего, посылавшего только телеграммы на темы протокола.
В последнюю минуту, по настоянию Бьюкенена, в делегацию был включен и Корней Иванович Чуковский, за которым с периода его сотрудничества в революционной прессе 1905 г. закрепился ореол политически не вполне благонадежного журналиста. Несмотря на отсутствие необходимых документов, нажим Бьюкенена помог устранить все трудности, и Чуковского все же выпустили. Он поехал корреспондентом сразу от трех органов печати — газет «Речи», «Русского слова» и журнала «Нива» (точнее, иллюстрированного приложения к нему «Искры — Воскресенье»). Всем распоряжался корреспондент «Таймс» Роберт Уилтон — движущая сила всего проекта, организатор «Times Russian Supplement». Писатели ехали за свой счет, но в Англии их окружили сказочным гостеприимством, поселили в фешенебельном отеле «Савой», их принял король Георг V, их возили на флот показывать сверхдредноуты (флот был окружен строжайшей секретностью, и его очень мало кто видел), в военные лагеря и училища, на военные заводы и отвезли в Бельгию на фронт — правда, на передовую не пустили. Во время и после этого визита появился ряд важных публикаций: В.Д. Набоков, возглавлявший делегацию, и его спутники А.Н. Толстой и К.И. Чуковский опубликовали тогда по серии газетных очерков, а затем издали каждый по книге, в которой объединили накопленные материалы. У Набокова она называлась «Из воюющей Англии» Набоков, 1916, у Чуковского — «Англия накануне победы» Чуковский, 1917. Толстой же выпустил свои очерки во втором издании 6-го тома своего продолжающегося в московском «Книгоиздательстве русских писателей» собрания сочинений Толстой, «Вы будете глазами и ушами вашего народа»: Визит русских писателей в Англию… 1916, с.7–76. Кроме них, в делегации участвовал 73-летний Василий Иванович Немирович-Данченко, но поездка была ему трудна, с английским он был не в ладах, автомобиль, в котором он осматривал фронт, чуть не подбили. Очерки его, судя по газетам, были не такими интересными; опубликовать их книгой он не успел — подготовленная рукопись, датированная 1917-м годом, так и осталась в архиве. Башмаков, представлявший «Правительственный вестник», не писал статей, а публиковал развернутые телеграммы об официальных приемах и спичах в честь делегации, а во время поездки надувал щеки, демонстрировал ордена и общался с деловыми кругами, в предвкушении окончания войны чуть ли не раздавая концессии). Егоров, делавший иностранный отдел «Нового времени» — газеты в то время антианглийской, — был в сложной ситуации: в одной из своих нововременских статей после посещения военно-полевого лагеря он печально констатировал, что не увидел там ни одного солдата, у которого не было бы башмаков, чистой рубахи, амуниции; ни одного солдата, который был бы голоден.
Трое наших главных героев жадно впитывали английские впечатления, но всяк отреагировал на увиденное по-разному. Набоков и Чуковский свободно говорили по-английски: Набоков гораздо больше, чем другие, знал о больших политиках и военачальниках, с которыми посчастливилось встретиться делегации, а с некоторыми из них был знаком по своим предыдущим визитам в Англию: его книга содержит больше общественно-важной информации, а также драгоценных личных и биографических черточек его собеседников, с которыми он мог живо общаться. Алексей Толстой не знал ни слова по-английски, но не отставал от Набокова, стараясь всюду сопровождать его (с тем исключением, что на фронте его возил М.Бальфур). Информацию он воспринимая в основном с помощью Набокова, поэтому и впечатления их в основном сходны. (Таким же образом и Немирович поначалу зависел от Чуковского, пока тот не отстал от группы.) Однако мы знаем, что мысли Толстого были заняты другим. Все его существо было охвачено страстной любовью к жене, Н.В. Крандиевской, с которой они вступили в брак только год назад. Он предпринимал невероятные усилия, чтобы ему разрешили взять ее с собой, позднее — чтоб она смогла присоединиться к ним в Англии, пока она сама не поняла, что это невозможно и некорректно, и не отказалась от этой мысли. Толстой воспринимал Англию внешне, как художник-беллетрист, сосредоточившись на пластике — пейзажи Южной Англии и городские ландшафты Лондона, штормовая погода на палубе миноносца, энергичные описания невероятной новой техники на сверхдредноутах (он окончил Технологический институт и хорошо понимал, что видит), жанровые сцены в окопах и землянках на фронте в Бельгии. Фронтовой быт особенно был ему интересен — после полутора лет, 1914–1915, проведенных на Волыни, в Галиции и на Кавказском фронте.
Корней Чуковский, ценитель английской литературы, прекрасно ориентирующийся в Англии, где он до того успел прожить два года (1903–1904) в качестве лондонского корреспондента «Одесских новостей», выбрал оригинальную тактику — в отличие от двух других коллег, он построил книгу о поездке в Англию не столько на личных впечатлениях, сколько на английской иллюстрированной периодике и сосредоточился на тех коррективах, которые война внесла в повседневную жизнь. Это была вторая его книга об Англии: подобным же методом он уже воспользовался в 1915 г., сочиняя в Петрограде свою первую книгу об Англии — «Заговорили молчавшие. Томми Аткинс на войне» Чуковский, 2008, с. 362–363. И в газетных статьях об английской поездке, и в книге «Англия накануне победы» Чуковский в отличие от своих коллег не писал о дредноутах, военных заводах, встречах с героическими генералами, или о несчастном, разбомбленном дотла Ипре. Он увлекся исследованием социальной ткани воюющей Англии, ее изменившейся повседневной жизни. Он восхищался детьми военного времени — самоотверженными бойскаутами, ищущими, кто нуждается в помощи, он приветствовал эмансипацию женщин, заменивших ушедших на фронт мужчин на заводах, железных дорогах, за рулем автомобиля. Он до небес возносил Ллойд-Джорджа, министра снабжения, преобразившего экономику Англии, переведя ее на военные рельсы, и описывал, как англичане учатся сокращать свои потребности. Чуковский познакомился со специальными контингентами войск: ирландцами, канадцами, австралийцами и новозеландцами (анзаками, по тогдашней любви к аббревиатурам), поражаясь готовности, с которой бывшие колонии Англии сражаются на ее стороне. В отдельном очерке он с изумлением и восторгом рассказывает о еврейской дружине, сражавшейся в Галлиполи. (Потом он отредактирует перевод книги об этой кампании, написанной главой этой дружины полковником Джоном Генри Паттерсоном, и напишет к ней предисловие) Паттерсон, 1917. Ряд глав Чуковский посвящает англичанам — энтузиастам России, а также волне переводов с русского, захлестнувшей Англию.
Он задержался в Англии и поехал на фронт во Францию не с коллегами, а один, зато получил разрешение полетать на аэроплане, и в стуке пропеллера услышал «восторг и экстаз и обетование какой-то свободы, о которой мы тоскуем всю жизнь» Чуковский, 1917, с. 53–54. Главная идея его книги очень близка идее, одушевлявшей Набокова и Толстого: это здоровая зависть к стране, которая смогла сплотиться перед лицом военной угрозы и преодолеть внутреннюю рознь. Вторая книга Чуковского об Англии, как и первая, угодила при советской власти в спецхран, и о них мало кто знал.
Гостей встречали с феерическим радушием. На второй день им была дана королевская аудиенция. Некоторые ее обстоятельства поражают сегодняшнего исследователя. Главным героям дня оказался Корней Чуковский: теперь только становится понятно, почему британские власти оказали такое давление, чтобы он был включен в делегацию. Ведь именно его одного во время аудиенции король Георг V поблагодарил за заслуги перед Англией. Эти факты замалчивались и самим Чуковским, и его спутниками как на протяжении самой поездки, так и впоследствии, в советское время. Но они отражены в тогдашней британской печати.
Фото: Русская делегация в палаточной мастерской мистера Waring`a. Слева направо: младший Waring, граф А.Н. Толстой, Р. Вильтон, К Чуковский, старший Waring, М. Бальфур, В.И. Немирович-Данченко, А.Ф. Аладьин (депутат I Думы, с 1906 г. находившийся в эмиграции в Лондоне), В.Д. Набоков, служащий фирмы, Е.А. Егоров, служащий, генерал Гермониус, служащий. Фото из книги В.Д. Набокова.
http://www.chukfamily.ru/kornei/bibliografiya/articles-bibliografiya/elena-d-tolstaya-vy-budete-glazami-i-ushami-vashego-naroda
